Альбом расстрелянного офицера. Первые суворовцы: из истории Варшавского кадетского корпуса

Впервые суворовцы появились в Варшаве!

"У Варшавы, как бельмо, То суворовцев гнездо..."

кадетская песня «Журавль"

В 1899 году в Варшаве по велению императора Николая II был учрежден Варшавский кадетский корпус. Первоначально штатная численность корпуса составляла 400 человек, четыре роты. Располагался он в крепости, в бывших казармах лейб-гвардии Кексгольмского полка. В 1900 году Варшавский кадетский корпус был переименован в Суворовский. Присвоение корпусу имени А.В.Суворова совпало со столетием со дня кончины великого полководца. Для церкви корпуса был высочайше пожалован иконостас, находившийся при армии Суворова во время ее вступления в Варшаву в 1794 году, а затем - при главной штаб-квартире императора Александра I во время заграничных походов 1813-1814 годов. Официальным праздником Суворовского кадетского корпуса стало 1 октября - день освящения церкви. Великий князь Константин Константинович преподнес в дар кадетам бронзовый бюст Суворова, выполненный в 1801 году скульптором Гишаром, и выразил уверенность, что они "никогда не забудут, какое славное имя носят, и всегда будут черпать уроки доблести в деяниях дивного выразителя русской силы и русской славы". Летом того же года в одном из лучших мест польской столицы, на Уяздовской аллее, состоялась торжественная закладка нового здания. Корпус занимал огромный квартал .

В 1906 г. в связи с первым выпуском кадет корпусу было вручено знамя гвардейского образца: белое полотнище с ликом Спаса Нерукотворного на одной стороне и с императорским вензелем под короной - с другой, и был присвоен марш «Гром победы раздавайся»

композитора О.А.Козловского на стихи Г.Р.Державина, созданный в честь победы А.В.Суворова под Измаилом. На контрпогонах и на фуражке кадет вместо кокард был размещен трафарет "Сув."

Жетон и погончик вице-унтер-офицера Суворовского КК.

Кадет Несмеянов в звании вице-унтер-офицера Варшавского Суворовского кадетского корпуса

В 1914 году - корпус был переведен под Москву в Сокольники, в казармы запасных частей. Но это уже совсем другая история...

Выпускной знак

НАТЕЛЬНЫЕ ЖЕТОНЫ ВЫПУСКНИКОВ

СУВОРОВСКОГО ВАРШАВСКОГО КАДЕТСКОГО КОРПУСА

из коллекции Александра Русских, Санкт-Петербург

Нательные жетоны по традиции отливались на заказ к каждому выпуску,

Изготавливались только из серебра и носились вместе с нательным крестом.

Подлинные жетоны хранятся в музее А.В.Суворова в Санкт-Петербурге.

В 1920-м году многие выпускники Варшавского Суворовского кадетского корпуса под красными, а еще больше-под бело-красными, знаменами вновь оказались в Польше, в сражениях под Варшавой....

В 1899 году, после неоднократных заявлений командования и офицерского состава Варшавского военного округа о настоятельной нужде иметь свое военно-учебное заведение, по указу императора Николая II был учрежден Варшавский кадетский корпус. Первоначально штатная численность корпуса составляла 400 человек (четыре роты). Располагался он в крепости, в бывших казармах лейб-гвардии Кексгольмского полка.
В 1900 году, когда отмечалась 100-летняя годовщина со дня кончины А. В. Суворова, Варшавский кадетский корпус переименовали в Суворовский. Летом того же года в одном из лучших мест польской столицы, на Уяздовской аллее, состоялась торжественная закладка нового здания. Присутствовавшие на церемонии лица расписались под соответствующим актом, после чего свернутый в трубку пергамент в герметическом стеклянном сосуде и в металлическом ларце замуровали в основание фундамента.
Вице-унтер-офицер С. В. Нитц, выпускник Суворовского кадетского корпуса, писал о своей альма-матер: "Кто из нас, суворовцев, не помнит нашего здания. У подъезда - две пушки, трофеи 1812 г. В вестибюле - приемная. Справа - музей. Широкая мраморная лестница. Инспекторская и учительская. Еще выше - вход в церковь. Этажом выше, на площадке перед залами - громадная фигура Шефа (Суворова. - В. Г.). Левой рукой он зажимает грудь около сердца, куда попала турецкая картечь, правой указывает вперед".
В выпускном альбоме 1908-1909 годов есть фотография этого памятника. Он напоминает тот, что установлен скульптором Эдвардсом в Очакове и, вполне возможно, являлся авторской копией. Когда в начале первой мировой войны было принято решение об эвакуации кадет из Варшавы, скульптуру переправили в Одессу и установили перед зданием местного кадетского корпуса. Дальнейшая ее судьба неизвестна.
Нитц продолжает: "Белый зал. Во всю стену - портрет основателя корпуса императора Николая II. Напротив, на мраморном основании, - бюст Суворова. Это - дар корпусу Великого князя Константина Константиновича. В столовой дубовые столы и скамейки. Стены ротных помещений увешаны гравюрами, на которых изображены подвиги родной армии. Во 2-й роте - картина, изображающая переход через Альпы нашего Шефа с чудо-богатырями. Во всех остальных ротах - такие же картины из боевой жизни Суворова. Мы с младших классов впитывали в себя героизм нашей армии".
Посылая в дар кадетам бронзовый бюст Суворова, выполненный еще в 1801 году скульптором Гишаром, Великий князь Константин Константинович в письме от 2 декабря 1901 года выразил уверенность, что они "никогда не забудут, какое славное имя носят, и всегда будут черпать уроки доблести в деяниях дивного выразителя русской силы и русской славы".
Для церкви корпуса, освященной в честь Покрова Пресвятой Богородицы в 1903 году, был высочайше пожалован иконостас, находившийся сначала при суворовской армии, когда она вступала в Варшаву в 1794 году, а затем - при главной штаб-квартире императора Александра I во время заграничных походов 1813-1814 годов (после эвакуации иконостас бесследно исчез; поиски его ведутся до сих пор). Официальным праздником Суворовского кадетского корпуса стало 1 октября - день освящения церкви.
В 1906 году в связи с первым выпуском корпусу был присвоен марш "Гром победы, раздавайся" - героико-патриотический полонез композитора О. А. Козловского на стихи Г. Р. Державина, созданный в честь победы А. В. Суворова под Измаилом. В том же году Николай II пожаловал суворовцам знамя: белое полотнище с ликом Спаса Нерукотворного на одной стороне и с императорским вензелем под короной - с другой.
Годы детства и юности. Может ли обойтись этот нежный возраст без шалостей! По воспоминаниям, "фирменной" шалостью варшавских кадет, почти поголовно увлекавшихся лошадьми и кавалерийскими скачками, был "преподавательский тотализатор". Когда из учительской одновременно выходили преподаватели и направлялись к классам, кадеты выпускной роты бились об заклад, кто из учителей придет "к финишу" первым. Самым "безнадежным" номером оказывался священник отец Григорий, ибо по пути он имел обыкновение часто останавливаться и подолгу беседовать с кем-либо. И вот однажды один из "проигравших" кадет набрался смелости огорченно попенять батюшке, в очередной раз пришедшему на урок последним. Отец Григорий, ничего не понимая, попросил объяснить, в чем, собственно, дело. Когда же ему все рассказали, он долго хохотал над своим "аутсайдерством", тщательно допытывался, кто же из учителей считается "фаворитом", и в конце концов пообещал "исправиться".
Из поколения в поколение передавалась история о том, как два кадета, узнав о награждении воспитанника другого корпуса медалью "За спасение утопающих" на Владимирской ленте, разработали честолюбивый план соискания этой награды: во время прогулки в одном из парков Варшавы кадет Н. "по неосторожности" проваливается в прорубь, а кадет Л., "случайно" оказавшийся рядом, приходит ему на помощь; в следующий раз они поменяются местами и, таким образом, каждый проявит "геройство". Однако случилось иначе: Л., бросившись на выручку товарищу, сам свалился в воду, и спасать "смельчаков" пришлось уже вовремя подоспевшим сторожам. Директор корпуса генерал Лавров скоро выяснил, в чем дело, нашел проделку глупой, но не преступной, так как жажда подвига и отличий - мотив вполне достойный, и никакого наказания, кроме заточения в лазарете по причине простуды, не последовало.
К выпускникам Суворовского кадетского корпуса в других военных заведениях быстро проникались уважением. Юнкер кавалерийского училища вспоминал: "Суворовцы приехали одни, без воспитателя. Ко мне подошел старший и четко отрапортовал. Спокойствие, уверенность, отчетливость. На это юнкера обратили внимание и долго говорили о суворовцах. Мы с особым вниманием присматривались к первым питомцам Суворовского корпуса. Предполагали увидеть в них что-то не кадетское, распущенное. А на деле оказалось совсем иное. Каждый корпус, как и каждая воинская часть, имеет свое лицо, и в этом отношении было приятно отметить, что корпус был на высоте. У кадет некоторых корпусов культивировалась грубость, у суворовцев ее не было".
Первым директором Суворовского кадетского корпуса стал генерал-лейтенант Степан Нилович Лавров, имевший за плечами опыт воспитателя Пажеского корпуса и командования Киевским военным училищем, в списки которого его занесли навечно - отличие весьма редкое и столь же почетное. На долю Лаврова выпала самая тяжелая работа - организаторская: подбор кадров, постановка учебно-воспитательного процесса, постройка здания.
Генерал-лейтенант Андрей Николаевич Ваулин, возглавивший корпус в 1908 году, считался одним из самых образованных военных педагогов своего времени. Окончив Полтавскую-Петровскую военную гимназию, он всю свою жизнь посвятил службе в кадетских корпусах: был ротным командиром в Михайловском и Воронежском, первым инспектором классов в Суворовском (1899-1900), первым директором Хабаровского (1900-1905), директором Полоцкого (1905-1908). За особые заслуги в деле создания и становления Хабаровского кадетского корпуса А. Н. Ваулина зачислили в его списки.
Владимир Владимирович Носов прибыл в Суворовский кадетский корпус в 1912 году на должность инспектора классов. Он имел педагогическое образование, несколько лет преподавал артиллерию во Владимирском военном училище и в течение короткого времени стал незаменимым помощником генерала Ваулина в вопросах организации учебного процесса. И не только учебного. Именно на его плечи легли хлопоты по организации в корпусе празднования 100-летней годовщины победы в Отечественной войне 1812 года. Была проведена серия литературно-музыкальных вечеров с участием преподавателей и кадет. План одного из них включал театрализованное представление по роману Л. Н. Толстого "Война и мир", декламацию стихотворений А. С. Пушкина "Ко гробу Кутузова" и А. Н. Майкова "Сказание о 1812 годе"; кадетские хор и оркестр исполнили отрывки из кантаты А. Д. Кастальского "Память 1812 года".
Неравнодушный, творческий подход В. В. Носова к делу воспитания юных защитников Отечества был отмечен орденом Святого равноапостольного князя Владимира IV степени. В 1916 году Носова назначили директором Суворовского кадетского корпуса. Случилось это уже после того, как с началом первой мировой войны корпус эвакуировался в Москву. Младшую роту разместили в здании 1-го Московского Екатерининского кадетского корпуса, а старшие - в Сокольниках, в казармах Гренадерского саперного батальона. Жизнь младших кадет наладилась довольно быстро, так как их рота попросту влилась в новое учебное заведение. В Сокольниках же условия были далеки от нормальных: теснота, неудобства. Тем не менее проведенная инспекторская проверка установила, что кадеты "имеют внешний вид веселый и бодрый и одеты вполне опрятно. Отступлений от форменного ношения одежды не наблюдается". К началу 1915 года здесь возобновился полноценный учебный процесс. Правда, размеренный ход жизни то и дело нарушался побегами воспитанников на фронт. Беглецов задерживали порой в местах весьма отдаленных и возвращали в родные пенаты - оборванных, голодных, но гордых своим порывом.
1916-17 учебный год корпус начал в составе четырех рот (500 воспитанников) и 22 офицеров-воспитателей. Февральскую революцию и отречение императора кадеты не приняли, демонстративно продолжая распевать упраздненный гимн "Боже, царя храни". Очень скоро Суворовский корпус получил репутацию одного из "контрреволюционных гнезд".
В начале марта 1917 года кадет уволили в каникулярный отпуск. 26 октября того же года военный комиссар Русаков на общем собрании личного состава воинских частей, расположенных в Сокольнических казармах, объявил о приходе к власти большевиков. Кадеты рвались на улицу. Пришлось запереть входные двери и выставить посты из солдат саперного батальона. Директор В. В. Носов, как мог, успокаивал своих подопечных. 3 ноября Московский военно-революционный комитет объявил, что отныне корпус подчиняется ему.
В конце 1917- первой половине 1918 года занятия еще продолжались. Среди воспитанников не прекращались бурные дискуссии о событиях, сотрясавших Россию. В корпус назначили комиссара. Кадеты старших классов считали своим долгом тем или иным способом бороться с большевиками. В Сокольнических казармах происходили тайные собрания противников новой власти.
В начале апреля 1918 года директор корпуса В. В. Носов, воспользовавшись предоставленной Главным управлением военно-учебных заведений возможностью преждевременного завершения занятий, выдал всем кадетам свидетельства об окончании учебного года. Церемония вручения выпускных аттестатов происходила в казарменном клубе. Обстановка была торжественной. Духовой оркестр исполнил корпусной марш "Гром победы, раздавайся". Директор произнес напутственную речь: "Дорогие кадеты! Моей первостепенной задачей всегда было ваше духовное спокойствие, столь необходимое в настоящее время. Будьте счастливы в предстоящей жизни. Помните всегда, что говорил вам старый ваш генерал: долг - прежде всего. Вы - будущее нашей дорогой свободной Родины. Служите всеми силами души - тогда на сердце будет спокойно. Я могу с чистой совестью сказать, что расстаюсь с вами с чувством исполненного долга. Крепко вас всех целую, благословляю и прошу хранить завет Петра: "Не жалеть жизни - была бы счастлива Великая Россия".
***
В эмиграции кадеты-суворовцы представляли собой тесно сплоченную группу. В течение многих лет выходил журнал "Суворовцы" под редакцией А. Н. Потапова. С 1 октября 1957 года почетное председательство в Совете ветеранов Суворовского кадетского корпуса приняла на себя Великая княжна Вера Константиновна, младшая дочь Великого князя Константина Константиновича.

В 1949 году к 50-летнему юбилею корпуса его выпускник Сергей Авенариус написал кантату:
Славься, Суворовский корпус родимый,
В полустолетний сегодняшний час.
Мы, твои дети, сойдясь воедино,
Славим в тебе все родное для нас.
Славься, взрастивший могучие стаи
Храбрых Суворовцев, гордых орлов,
Тех, что за Веру и Родину пали,
Слыша Суворова глас из веков.
Славься как символ любви не забытой
К нашей далекой Отчизне родной.
Славься, незримым Покровом покрытый,
Ты, наш маяк, наш девиз боевой.
Нет тебя больше в Варшавских аллеях,
Нет тебя больше в великой Москве.
В наших сердцах лишь нетленным елеем
Светишься, вечная слава тебе.

И какой смысл теперь спрашивать, знал или не знал охваченный ностальгией Сергей Авенариус, слышал он или нет, что в "далекой Отчизне" уже маршируют новые суворовцы и так же внятен им "Суворова глас из веков", с которым страна только что одержала величайшую в истории Победу.

Имя генералиссимуса А. В. Суворова тесно связано с историей кадетских корпусов Российской империи. Великий полководец не оканчивал такого учебного заведения, однако во время прохождения службы в Семёновском, а затем в Ингерманландском полках посещал Сухопутный шляхетский кадетский корпус.
По свидетельству автора книги «Солдат-полководец» К. Пигарёва, связь Суворова с этим корпусом поддерживалась с 1749 по 1755 гг., когда помимо классных занятий он посещал здесь Общество любителей российской словесности, а позже тесно сотрудничал с воспитанниками корпуса, издававшими «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие». В августовской книжке этого журнала за 1755 г. был помещён «Разговор в царстве мёртвых между Александром Великим и Геростратом», а в июльской книжке за 1756 г. «Разговор между Кортецом и Монтецумой». Первый подписан - «Сочинения А. С.», второй - «Сочинил С.» К. Пигарёв приводит свидетельство выпускника кадетского корпуса писателя М. М. Хераскова, который в беседе с другим выпускником этого же корпуса писателем С. Н. Глинкой рассказал о том, что А. В. Суворов давал ему для прочтения черновик «Разговора» Кортеца с Монтецумой.
На мраморной доске в Первом кадетском корпусе имя генералиссимуса А. В. Суворова значилось наряду с выдающимися его выпускниками - фельдмаршалами П. А. Румянцевым-Задунайским, М. Ф. Каменским, А. А. Прозоровским.

Авторы очерков о первых кадетских корпусах особо выделяют имена выпускников, прославившихся в походах под руководством А. В. Суворова и во время Отечественной войны 1812 г. Это Н. Г. Репин-Волконский, В. Г. Костенецкий, А. Н. Сеславин.
С 1794 по 1797 гг. генеральным директором Первого кадетского корпуса был один из самых выдающихся соратников А. В. Суворова - генерал-поручик М. И. Кутузов, выпускник Артиллерийского и Инженерного кадетского корпуса (1768 г.). Назначение его на пост директора не было случайным. Опыт, приобретённый во время боевых кампаний под руководством А. В. Суворова, методы обучения и воспитания создали М. И. Кутузову славу незаурядного военного педагога. Многие из его воспитанников впоследствии прославили себя на полях сражений.
В 1798 г. генеральным директором Первого кадетского корпуса назначается сын Императора Павла I великий князь Константин Павлович.
Через год в возрасте 20 лет он принимает участие в итальянском и швейцарском походах под командованием А. В. Суворова, является свидетелем того, с каким мужеством его армия преодолевала тяжелейшие перевалы, несла славу русскому оружию.
Племянник А. В. Суворова князь А. И. Горчаков в 1801 г. внёс добровольные пожертвования на создание Тульского Александровского военного училища (в 1830 г. оно было преобразовано в кадетский корпус).
10 октября 1802 г. указом Александра I был образован Пажеский корпус. Директором его стал 29-летний генерал-майор Г. Г. Гогель, участвовавший в штурме Измаила и в других сражениях против турок под командованием А. В. Суворова.
В годы пребывания Г. Г. Гогеля на посту директора Пажеского корпуса в нём учились внуки А. В. Суворова, Александр и Платон - дети дочери Суворова Натальи Зубовой. А. Н. Зубов по окончании Пажеского корпуса в 1814 г., Платон Николаевич - в 1818 г. (их имена занесены здесь на мраморную доску) вышли корнетами Кавалергардского полка.
В 1852–1853 гг. в Пажеском корпусе учился правнук А. В. Суворова светлейший князь Италийский граф А. А. Суворов-Рымникский; по окончании его стал корнетом Лейб-гвардии конного полка. Принимал активное участие в боевых операциях на Кавказе. Награждён орденами и медалями.
Имя генералиссимуса А. В. Суворова оказалось рядом с именем бывшего питомца Первого кадетского корпуса фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского в указе Императора Николая I о перенесении памятника П. А. Румянцеву с Марсова поля на площадь перед кадетским корпусом. В указе говорилось: «Желая способствовать украшению столицы и для памятников двух наших великих полководцев избрать лучшее место, чтобы сии знамения отечественной благодарности действовали на потомство тем сильнее - повелеваю: обелиск, воздвигнутый победам генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского, перенести на площадь 1-го кадетского корпуса - да юные питомцы сего училища, в котором воспитывался сам Герой Задунайский, созерцают монумент его славы; памятник Генералиссимусу Князю Италийскому, Графу Суворову-Рымникскому поставить на новой площади близ дома князя Салтыкова, где назначено быть Троицкому мосту. Отныне сии площади будут называться: первая - Румянцовскою, вторая - Суворовскою».
С начала 1840-х годов имя А. В. Суворова всё чаще начинает звучать во вновь открываемых кадетских корпусах. В это время появляются учебные программы для них по российской истории. При изучении эпох Екатерины II и Павла I значительное внимание уделяется войнам, которые велись в XVIII в., и участию в них А. В. Суворова. С 1845 г. штаб по военно-учебным заведениям приступает к изданию «Журнала для чтения воспитанникам военно-учебных заведений», в котором помещаются материалы, посвящённые жизни и деятельности А. В. Суворова, с большим интересом читается книга В. Шаховского «Спаситель жизни А. В. Суворова» о подвиге казака Степана Новикова.
В парадных подъездах, учебных классах, ротных залах для отдыха, коридорах размещаются бюсты великих полководцев Древней Греции, Рима, России, копии с картин, гравюр с изображением подвигов русских воинов во время сражений с иноземными захватчиками; копии бюста А. В. Суворова работы Л.-М. Гишара, репродукции с картин М. М. Иванова, А. И. Шарлеманя, К. И. Кеппена, А. Г. Ухтомского, А. Е. Коцебу, позже - В. И. Сурикова, Н. А. Шабунина. Эта традиция сохранилась и в наши дни.
Наряду с художественным изображением героев русской Армии на видных местах в кадетских корпусах помещаются поучительные изречения великих русских и зарубежных полководцев, давно ставшие крылатыми высказывания А. В. Суворова: «Тяжело в ученье - легко в бою»;
«Глазомер, быстрота, натиск»; «Сам погибай, а товарища выручай».
В начале XX в. в кадетских корпусах стали практиковать экскурсии по России и зарубежным странам, которые активно использовались для патриотического воспитания.
По окончании учебного 1910–1911 г. 1-я рота Одесского кадетского корпуса совершила военную экскурсию в Очаков. Кадеты осмотрели места, где сражался великий Суворов: старую очаковскую крепость, Кинбурнскую косу, а летом 1912 г. посетили Германию, Австро-Венгрию, Швейцарию, Францию, Бельгию. В Швейцарии кадеты 7-го класса прошли путём А. В. Суворова через Сен-Готард, Чёртов Мост, перевалы Кинциг и Прагель, возложили венок к памятнику русским воинам, погибшим во время похода.
В 1900 г., когда отмечалась 100-летняя годовщина со дня кончины А. В. Суворова, по повелению Императора Николая II был изготовлен и размножен цветной портрет А. В. Суворова, за основу которого был взят рисунок саксонского художника И. Шмидта. Над портретом надпись: «Всемилостивейше пожалован всем воинским частям Армии и Флота».
После неоднократных заявлений командования и офицерского состава Варшавского военного округа о настоятельной необходимости иметь в одном из крупнейших российских округов своё военно-учебное заведение по указу императора Николая II (1899 г.) был учреждён Варшавский кадетский корпус, через год переименованный в Суворовский. Приказом по Военному ведомству от 18 мая 1901 г. в память о генералиссимусе было учреждено 10 суворовских премий.
В одном из лучших мест польской столицы, на Уяздовской аллее, было построено здание корпуса, рассчитанное на размещение 600 кадет. Выпускник Суворовского кадетского корпуса С. В. Нитц так писал о своей альма-матер: «Кто из нас, суворовцев, не помнит нашего здания. У подъезда - две пушки, трофеи 1812 г. В вестибюле - приёмная. Справа - музей. Широкая мраморная лестница. Инспекторская и учительская. Ещё выше - вход в церковь. Этажом выше, на площадке перед залами, - громадная фигура шефа (Суворова. - Авт.). Левой рукой он зажимает грудь около сердца, куда попала турецкая картечь, правой - указывает вперёд».
В выпускном альбоме кадетского корпуса за 1908–1909 гг. на почтовой открытке есть изображение этого памятника. Он напоминает тот, что установлен скульптором Эдвардсом в Очакове и, вполне возможно, был авторской копией. В начале первой мировой войны кадетский корпус эвакуировали из Варшавы, скульптуру переправили в Одессу и установили перед зданием местного кадетского корпуса. Дальнейшая судьба её неизвестна.
Посылая в дар кадетам бюст Суворова, выполненный ещё в 1801 г. скульптором Л.-М. Гишаром, великий князь Константин Константинович выразил уверенность, что «они никогда не забудут, какое славное имя носят, и всегда будут черпать уроки доблести в деяниях дивного выразителя русской силы и русской славы».
Для церкви корпуса, освящённой в честь Покрова Пресвятой Богородицы, был высочайше пожалован иконостас, находившийся сначала при суворовской армии, когда она вступала в Варшаву в 1794 г., затем - при штаб-квартире Императора Александра I во время заграничных походов 1813–1814 гг. После эвакуации кадетского корпуса из Варшавы в 1914 г. иконостас бесследно исчез.
Суворовский корпус всегда отличало стремление быть лучшими.
При корпусе был организован музей, в котором среди ценных исторических документов выделялась витрина с двумя реликвиями - лентой ордена св. великомученика и победоносца Георгия I класса с вышитой на банте орденской звездой и золотым офицерским крестом за взятие Праги, принадлежавших А. В. Суворову.
В 1906 г. в связи с первым выпуском корпусу был присвоен марш «Гром победы, раздавайся!» - героический полонез композитора И. А. Козловского на стихи Г. Р. Державина, созданный в честь победы А. В. Суворова под Измаилом.
С началом Первой мировой войны Суворовский корпус в составе 549 кадет был переведен в Москву. Младшая рота была размещена в здании Первого Московского Екатерины II кадетского корпуса, старшие классы - в Сокольниках, в казармах Гренадёрского сапёрного батальона. Размеренный ход жизни корпуса то и дело нарушался побегами воспитанников на фронт. Беглецов возвращали в родные пенаты - оборванных, голодных, но гордых своим порывом.
Суворовцы не приняли отречения Императора, демонстративно продолжали исполнять упразднённый гимн «Боже, Царя храни» и довольно быстро получили репутацию контрреволюционного гнезда.
С 1899 по 1918 гг. Суворовский кадетский корпус произвел 13 выпусков: 9 - до Первой мировой войны, 3 - во время войны, один - в 1918 г.
Ветераны-суворовцы в своём обращении к выпускникам и тем, кому не довелось окончить его, впоследствии писали: «Против судьбы не пойдешь, испытания особого рода выпали на нашу долю. Не опускайте головы. Слышите! Мы, кадеты, - одна семья, и те, кто значительно старше, и вы, имевшие на своих детских плечах, хотя бы год, погоны той же Суворовской семьи, кадеты. На белых мраморных досках Белого зала не выбиты золотом имена многочисленных наших кавалеров ордена св. Георгия, в нашей церкви не укреплены траурные доски с именами сотен суворовцев, отдавших свои молодые жизни для блага Родины. Рухнула Империя, погибло здание, но Духом жив славный корпус и поныне. Рассеянные российской бурей по четырём ветрам земным, суворовцы уже много лет как объединены зарубежом, храня старые заветы Веры и Верности, дружбы кадетской, имея свой печатный орган связи «Суворовцы», собирая по крупинкам всё, касающееся родного корпуса, помогая впавшим в нужду однокашникам, гордясь великим именем, красовавшимся на наших алых погонах».
В эмиграции кадеты-суворовцы были одной из самых сплочённых групп среди выпускников кадетских корпусов России.
Алый погон с белой выпушкой (кантом) Суворовского кадетского корпуса был унаследован Суворовскими военными училищами после их открытия в 1943–1944 гг.
Выпускники кадетских корпусов внесли выдающийся вклад в историографию о А. В. Суворове. Генерал-лейтенант А. Ф. Петрушевский, автор монументального труда «Генералиссимус князь Суворов», окончил Нижегородский кадетский корпус. Выпускники Александрийского сиротского кадетского корпуса М. Б. Стремоухов и Псковского корпуса П. Н. Симанский, полковники Генерального штаба, выпустили к 100-летней годовщине со дня кончины А. В. Суворова альбом «Жизнь Суворова в художественных изображениях» - собрание портретов, картин, гравюр, рисунков, карикатур, фотографий памятников, медалей, скульптур.
Традиции кадетских корпусов Российской империи свято чтились в корпусах, созданных после исхода их из России в Югославию. Имя А. В. Суворова было для них той живительной струёй сил, которая помогала выстоять в борьбе с обстоятельствами. Знаменитые 67 заповедей директора Первого русского кадетского корпуса Б. В. Адамовича, проникнутые духом изречений великого полководца, стали девизами кадет. Преподаватель Первого русского кадетского корпуса полковник П. В. Барышев писал:
Вхожу в музей, и старина седая
Суворовских развёрнутых знамён,
Из тлеющего шёлка вырастая,
Встречает славою былых времён.
В наши дни в Суворовских военных училищах и кадетских корпусах свято чтут память о А. В. Суворове. В каждом учебном заведении на видном месте находятся памятники великому полководцу, репродукции с картин, посвящённых его ратным подвигам; подробно изучается его наследие.

Владлен ГУРКОВСКИЙ,
выпускник Горьковского Суворовского военного училища 1953 г.

Отдал армии 42 «календаря»

А самым лучшим преподавателем назвал… священника – корпусного батюшку и преподавателя Закона Божьего отца Григория. Даже фамилию его сразу вспомнил: Модзалевский. «Поднимал меня, слушал, потом произносил: «Садись, разбойник Воронов, – он нас всех величал «разбойниками», – ничего ты не знаешь». Ставил хорошую оценку и начинал рассказывать интереснейшие вещи…» Про Модзалевского позже нашёл и у других бывших кадет: все в один голос величали его «наш общий любимец»: дал много доброго, объяснял просто и живо, вызывал только по желанию, часто весь урок рассказывал про живопись, про свои путешествия, про...

В нашей стране всегда было принято гордиться семейными, родовыми военными традициями и преданиями. Хотя бы потому, что не найти у нас таких семей, где хоть кто-нибудь и когда-нибудь не воевал.

И многие, кому в детстве несказанно повезло застать своих дедов или прадедов, наверняка затаив дыхание внимали их скупым и редким повествованиям о войне или военной службе, играли дедовскими медалями, а то и орденами, спрашивая: «Деда, а эту ты за что получил? А как ты стал военным? » Кому не выпало такого счастья, всё равно, наверное, перебирали редкие фотографии своих не вернувшихся с войн предков и родственников, всматриваясь в их вечно молодые лица.+

Отдал армии 42 «календаря»

В этом смысле автор этих строк не исключение, впитывая рассказы своего деда, чаще всего вспоминавшего про чёрный 1941-й год. Разумеется, уже к школе я знал, что мой дедушка отдал армии 42 «календаря», застал Первую мировую войну, воевал на Гражданской войне, а после ещё на нескольких войнах. Но мне с детства всегда хотелось ещё и знать, как же именно он стал военным, что привело его в армию или кто? Но именно это дедушка в своих рассказах обходил, пока я как-то не откопал в его старых альбомах глубоко запрятанную плохонькую копию-новодел старой фотографии, на которой были двое: пожилой, как мне тогда казалось, офицер при погонах и в форме, явно дореволюционной, а рядом с ним совсем ещё мальчик – в армейской фуражке, гимнастёрке с погонами, перепоясанной армейским ремнём, на пряжке которой с трудом, но можно было разглядеть царского двуглавого орла. Спросил деда, кто это: «Это мой папа, – ответил он, – твой прадедушка, а рядом с ним – твой дедушка, то есть я… – А почему ты в форме, разве ты служил в царской армии? » И услышал в ответ: «Это 1917 год, папа тогда после ранения с фронта ненадолго приехал, а я был кадет – учился в кадетском корпусе, вот мы вместе и пошли в ателье фотографироваться… »

Годы были ещё глубоко советские, слово «кадет» считалось чуть ли не ругательным, так что удивлению моему не было предела, пришлось дедушке рассказать, что это вовсе не те кадеты, которые «кадюки». Так и узнал, что мой дед учился в кадетском корпусе – он называл его Суворовским. Рассказывал, что это была «особая» гимназия: классическая, но жили там, «как в казарме», и учили военному делу – военной дисциплине, строевому делу, рытью окопов, несению караулов, наставлениям и уставам, учили обращаться с трёхлинейкой и винтовкой Бердана № 2, стрельбе и штыковому бою, военной истории. Поведал, и как их, старшеклассников, как-то даже вывезли «на практику» на фронт, а в свой отпуск он побывал и у отца в части, которой тот командовал. Тогда дедушку словно прорвало: рассказывал сочно, улыбаясь, с нескрываемым удовольствием описывая кадетские проказы и шалости, строгости офицеров-воспитателей.

А самым лучшим преподавателем назвал… священника – корпусного батюшку и преподавателя Закона Божьего отца Григория. Даже фамилию его сразу вспомнил: Модзалевский. «Поднимал меня, слушал, потом произносил: «Садись, разбойник Воронов, – он нас всех величал «разбойниками», – ничего ты не знаешь». Ставил хорошую оценку и начинал рассказывать интереснейшие вещи…» Про Модзалевского позже нашёл и у других бывших кадет: все в один голос величали его «наш общий любимец»: дал много доброго, объяснял просто и живо, вызывал только по желанию, часто весь урок рассказывал про живопись, про свои путешествия, про дальние страны…

Так что про этот кадетский корпус я знал в буквальном смысле с младых ногтей и, конечно же, позже пытался вызнать больше подробностей, найти какие-нибудь документы, фотографии. Уже после смерти деда в его личном деле, хранящемся в Центральном архиве Министерства обороны (ЦАМО), нашёл запись, что с 1911 по 1918 год он учился в Суворовском кадетском корпусе – сначала в Варшаве, а затем в Москве, в Сокольниках, куда корпус эвакуировали в 1914 году, после начала войны. Пытался найти что-то в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), но, увы, в описях хранящегося там фонда этого кадетского корпуса значится всего лишь считанное количество дел, большей частью хозяйственных и не за нужные мне годы… И вдруг произошло настоящее чудо.

omskinform.ru Первый рабочий день для омичей окажется существенно холоднее недели праздничных выходных.
РИА Омск-Информ
08.01.2020

Знаки и жетоны, как почетные символы кадетских корпусов, играли немаловажную роль в их жизни. Небольшие по размерам нагрудные знаки были очень дороги воспитанникам, преподавателям, офицерам-воспитателям этих учебных заведений как свидетельство общности кадет, как знаки памяти. Их с гордостью носили на мундире или вицмундире, а жетоны — на цепочке, на пуговице за бортом формы или как брелок к часам. Несмотря на утвержденное положение по ношению жетонов, армейская мода вносила свою "корректировку". Выпускники кадетских корпусов проявляли чудеса изобретательности как в определении места ношения жетона, так и в дизайне самих жетонов. Нередко встречаются индивидуальные жетоны, которые заказывались в ювелирных мастерских в качестве памятного подарка одкокашнику. Известны также "сборные жетоны", в которые собирались жетоны училищ, академий и воинских частей - так называемый "послужной список" офицера. Образец такого творчества показан на заглавной фотографии: жетон 1-го кадетского корпуса, жетон 11-го гренадерского Фанагорийского полка и Константиновского артиллерийского училища, принадлежавшие бывшему кадету вице-унтер-офицеру Художилову М. Н. К созданию знаков и жетонов относились очень ответственно, объявлялись конкурсы проектов эскизов. Безусловным лидером по количеству и разнообразию жетов можно с уверенностью отнести Варшавский Суворовский кадетский корпус. Каждый выпуск корпуса имел свой, отличный от предыдущих, памятный жетон. Как правило, нагрудные знаки и жетоны изготавливали из серебра и бронзы, но встречаются и образцы из золота. Подобное практиковалось для кадет с разным уровнем достатка их родителей. Впервые жетоны (по данным РГВИА) появились в Русской Императорской Армии в конце XIX века. Их первыми изготовили для кадет Первого кадетского корпуса (СПб) и юнкеров Николаевского кавалерийского училища, почти одновременно. Нагрудные знаки и жетоны изготавливали в разных ювелирных мастерских и фирмах, о чем свидетельствуют клейма и внешние (незначительные) отличия.

Примерами нагрудных знаков могут служить:

1. Знаки Пажеского корпуса. Утверждены 18 марта 1902 года в память 100-летия Пажеского корпуса: один для «офицеров и классных чинов» — преподавателей и воспитателей; второй — для воспитанников, окончивших курс. Первый представляет собой золотой лавровый венок, на который наложен Мальтийский крест. На вертикальных концах золотые вензеля: на верхнем — Александра I, на нижнем — Николая II; на горизонтальных — юбилейные даты: 1802; 1902. Знак увенчан золотой императорской короной. Размер: 44х35. Серебро. Знак Пажеского корпуса для воспитанников представляет собой Мальтийский крест, наложенный на черный щиток. На щитке, между концами креста, в верхней половине — вензеля Александра I и Николая II , в нижней — юбилейные даты: 1802;1902. Диаметр — 41 мм. Белый металл.

2. Знаки первого кадетского корпуса утверждены 12 июня 1907 года: один — для «офицеров и классных чинов»; второй — для воспитанников. В центре знака — российский государственный герб. Посередине герба — вензель императрицы Анны Иоанновны, по сторонам — золоченый орнамент. Над гербом — золотой вензель Николая II. Знак увенчан золотой императорской короной с ниспадающей лентой. Размер: 61,7х39. Серебро. Знак для воспитанников — без вензеля и без короны. Размер: 35х30.

3. Знак первого Сибирского императора Александра I кадетского корпуса утвержден 28 февраля 1913 года в память 100-летнего юбилея корпуса. Знак представляет собой выпуклую зубчатую золотую звезду с эмалевым гербом царства Сибирского в центре (на щите два черных соболя, стоящих на задних лапах и поддерживающих золотую корону, лук и две стрелы, поставленные крестообразно, остриями вниз). Щит увенчан шапкой Мономаха, а над ней — оксидированный двуглавый орел под тремя императорскими коронами. По бокам герба — матовые вензеля Александра I и Николая II, под гербом — Александровская лента с юбилейными датами: 1813; 1913. Размер: 42х34. Бронза.

Таблица № 1
Значение символов в нагрудных знаках кадетских корпусов дореволюционной России.

В качестве примеров жетона можно привести следующие.

Жетон Николаевского кадетского корпуса. Утвержден 10 октября 1892 года. Жетон представляет собой серебряный нагрудный знак (шейный) для кадетских корпусов, на который наложен золотой вензель Николая 1 под золотой короной с ниспадающей из-под нее Георгиевской лентой, завязанной бантом. На оборотной стороне наносились дата и фамилия окончившего корпус. Размер: 28х22. Известно, что до этого кадеты заказывали себе жетон как у Николаевского кавалерийского училища, но не золотой, а серебряный.

Отдельно в качестве примера приведем жетон первого Московского императрицы Екатерины II кадетского корпуса. В период Отечественной войны и по ее окончанию - в 1812-1824 г. г. - названный кадетский корпус был расположен в г. Костроме, что нашло свое отражение в жетоне кадетского корпуса.
Жетон утвержден 10 августа 1893 года. Представляет собой ромб, увенчанный короной с кольцом для ношения на цепочке, на трех углах - золотые пуговицы. На лицевой стороне, покрытой красной эмалью, в центре надпись: « I.М.» . По внешнему краю ромб обрамлен белой лентой с голубой окантовкой и надписями: «Бойся Бога», «Чти царя», «Уважай власти», «Люби братiй». В верхнем углу - вензель Екатерины II, в нижнем - буква «З» (Зорич - основатель корпуса). Оборотная сторона покрыта белой эмалью. По внешнему краю жетон обрамлен красной лентой с надписью: «Шклово 1778 Смоленск 1807 Кострома 1812 Москва 1824». Размер: 47х20.

Жетон Михайловского Воронежского кадетского корпуса. Утвержден 11 марта 1895 года. Жетон представляет собой двусторонний круглый диск золотистого цвета, увенчанный золотой короной, с колечком. На лицевой стороне в центре - вензеля императоров Николая I и Николая II и герб г. Воронежа, по окружности на белой ленте шириной 8 мм надпись золотистыми буквами: « Михайл. Ворон. Кадетск. Корп.» и даты: 1845-1895 (год открытия корпуса и год утверждения знака). На оборотной стороне в центре два накрест положенных погона: желтого цвета с зеленой окантовкой, который воспитанники носили с 1845 по1865 г., и белого цвета с зеленой окантовкой и буквами: «М.К.» (Михайловский корпус), который носили с 1882 по 1905 г. С 11 января 1905 года, когда корпус был переименован в Воронежский великого князя Михаила Павловича кадетский корпус, на погонах стало помещаться вензелевое изображение буквы «М» под короной. По окружности наносились имя, отчество, фамилия владельца и дата окончания корпуса. Размер: 35х25.

Таблица № 2
Значение символов в жетонах кадетских корпусов дореволюционной России

Продолжение следует...